Русские формирования в Вермахте и деятельность власовского движения
Первыми воинскими частями, являющимися прообразом «Русской Освободительной Армии» (далее РОА) можно считать части «Русской Национальной Народной Армии» (РННА, в других источниках — «Русская Народно-Освободительная Армия» (РНОА)(1)), бригаду под командованием Станислава Каминского (позднее «Русская Освободительная Народная Армия» (РОНА)), а также бригада СС «Дружина» полковника Гиль-Родионова.
Зимой 1941/1942 г., когда вермахта столкнулся с серьезными проблемами в ходе контрнаступления советских войск под Москвой, представители эмиграции — активист Русской фашистской организации, инженер С. Н. Иванов, полковник белой армии К. Г. Кромиади и участник гражданской войны в Испании на стороне националистов И. К. Сахаров, выступили с предложением формирования русских национальных частей для свержения коммунистического режима. Предложением заинтересовалось руководство германской военной разведки, откомандировавшее группу Иванова в Смоленск, в распоряжение Абвера при штабе группы армий «Центр» (2). Проводниками этой идеи с немецкой стороны были генералы фон Шенкендорф, Штиф, полковник фон Штауффенберг, Алексис фон Ронне, барон Фрейтаг-Лорингхофен. Уже в марте 1942 г. Иванов, заручившись поддержкой командующего группы армий «Центр» фон Клюге, получил у него разрешение на отбор военнопленных из концлагерей, располагавшихся в тылу группы армий «Центр». Местом постоянной дислокации штаба нового формирования был избран поселок Осинторф неподалеку от Орши. От немцев присутствовали обер-лейтенант Бурхардт с командой связи из 20 солдат и начальник абверкоманды-203 подполковник фон Геттинг-Зеебург, ярый противник «восточной политики». Ответственным за ход формирования, политическим руководителем соединения, а также ответственным за связь с немецкими властями был назначен Иванов под псевдонимом «Граукопф», получивший чин генерала. Его помощником стал Сахаров («Левин») в чине полковника, а комендантом центрального штаба, заведующим кадрами, строевой и хозяйственной частью — Кромиади (Санин). Всю работу курировал фон Геттинг-Зеебург через штаб связи. В немецких документах часть получила название «Русский батальон специального (особого) назначения», «Подразделение абверкоманды-203» или соединение «Граукопф» (в некоторых источниках «Операция Граукопф» (3)). Командование группы армий «Центр» предоставило в распоряжение организаторов РННА несколько лагерей для военнопленных в Борисове, Смоленске, Рославле и Вязьме. С первой партии из 20 военнопленных и началось развертывание РННА. Агитаторы РННА выезжали в лагеря и, выступая перед пленными, разъясняли им задачи формирования. После записи добровольцев шел отбор пригодных кандидатур. Первоначально офицеры-белоэмигранты стремились отбирать убежденных противников советской власти, обращая особое внимание на пострадавших от сталинских репрессий. Самыми неблагонадежными считались летчики и танкисты, которых считали убежденными сторонниками большевистского режима в силу рода их деятельности и образования. Однако, учитывая желание многих пленных вырваться из нечеловеческих условий содержания в лагерях, офицеры РННА оказались не в состоянии осуществить тщательный отбор и объявили о приеме в РННА всех желающих. Командный состав был набран из командиров Красной Армии, главным образом из 33-й армии, 4-го воздушно-десантного и 1-го гвардейского кавалерийского корпусов.
Уже в конце марта 1942 г. численность РННА составляла около 100-150 человек, в мае — достигла 400, а уже к середине августа — 1500 солдат и офицеров, размещенных в лагерях поселка Осинторф: «Москва», «Урал», «Киев». К этому времени были созданы штаб соединения, пехотный полк в составе трех батальонов (около 600 человек), курсы усовершенствования начсостава, разведывательная, пулеметная и хозяйственная роты, автомобильный, саперный и комендантский взводы, взвод связи, а также учебно-тренировочное авиазвено (без самолетов). Кроме того, отдельный стрелковый батальон РННА формировался в Шклове («Волга»). Часть организовывалась по советскому образцу и получала трофейное вооружение советского производства. На вооружении имелось 180 ручных и 45 станковых пулеметов, 24 миномета, несколько артиллерийских орудий, 2 бронемашины, винтовки Мосина и СВТ и небольшое количество автоматов. Личный состав носил советское обмундирование с добавлением погон и бело-сине-красных кокард на фуражках. Обучение личного состава велось в соответствии с уставами РККА. Однако руководители РННА говорили своим подопечным, что главной задачей их «армии» является борьба против большевизма, еврейства и советской власти за создание «нового русского государства» (4).
Свое боевое крещение РННА получила в мае 1942 г. в ходе операции против действовавшего в окружении 1-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-лейтенанта П. А. Белова в районе Вязьмы и Дорогобужа. Отряд из 300 человек под командованием Сахарова переодетый в советскую форму пытался проникнуть в расположение корпуса и захватить в плен его штаб. В результате около 100 бойцов перешли на советскую сторону, до 70 было уничтожено и лишь 120 вернулись назад с незначительным количеством дезертировавших красноармейцев. В течении лета 1942 года группы РННА численностью 150-200 человек направлялись на фронты для действия в тылу Красной Армии, в то время как остальные четыре раза привлекались к участию в антипартизанских операциях.
В мае Сахаров вместе с Ивановым посещали шталаг 13-А в Луккенвальде под Берлином, где содержался бывший командующий 19-й армией Западного фронта генерал-лейтенант М. Ф. Лукин, с целью убедить Лукина возглавить РННА, но тот отказался (5). Вскоре после этой поездки Иванов заболел тифом и был отправлен на лечение в Берлин. Вскоре из руководства РННА были удалены все белоэмигранты. Причинами этому послужили массовые переходы бойцов РННА на стороны Красной Армии и партизанских частей. Такие результаты дала работа по разложению частей РННА, проведенная проникшими туда агентами. За несколько дней (с 6 по 15 августа) на сторону партизан перешло с оружием в руках до 200 человек.
В связи с таким плачевным положением «армии», 1 сентября 1942 г. командование РННА принял бывший полковник Красной Армии В. И. Боярский, начальником организационно-пропагандистского отдела штаба был назначен бывший бригадный комиссар РККА Г. Н. Жиленков (17 августа 1943 г.) — будущий генерал-лейтенант РОА и один из соратников А. А. Власова. В октябре того же года Боярский и Жиленков представили германскому командованию докладную записку о необходимости создания «Комитета Освобождения Родины» и «Русской народной армии» что помогло бы, как утверждалось в ней, обеспечить разгром СССР уже летом 1943 г. (6). Кроме того, Жиленков издавал свою собственную газету «Родина» и библиотеку.
В конце ноября командование группы армий «Центр» решило изменить структуру РННА, переформировав ее батальоны в соответствии со штатами батальонов Вермахта: в каждом по три стрелковые роты, взводы — разведывательный, саперный, связи, противотанковый и полубатарея — всего 1028 человек. В составе соединения, официально именовавшегося «Бригада Боярского», предполагалось иметь пять стрелковых, штабной и технический батальоны. К началу декабря 1, 2-й и 3-й батальоны были укомплектованы на 75%, технический — на 60%, а остальные два батальона — на 15-20%. Общая численность личного состава достигла к тому времени около 4 тыс. бойцов (7).
К середине декабря переформированная бригада была готова к боевым действиям. Посетивший РННА 16 декабря командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал Г. фон Клюге остался доволен ее состоянием и для проверки боеспособности соединения, а также в силу нехватки резервов, потребовал перебросить два батальона в район Березина для подавления партизанского движения. Несмотря на то, что эта операция закончилась неудачей, три батальона получили приказ выступить на фронт в районе Великих Лук для деблокирования окруженной немецкой группировки. При попытке прорваться через линию фронта к окруженному гарнизону эти батальоны были рассечены и полностью уничтожены. После этих событий Жиленков и Боярский были отозваны в Берлин. Во главе РННА встал бывший майор РККА В. Ф. Риль (Кабанов В.Ф.). Немецкое командование отказалось от практики использования частей РННА на фронте, переориентировав их исключительно на антипартизанскую борьбу. Параллельно со штабом РННА был создан немецкий штаб во главе с полковником Каретти, который фактически стал командиром соединения, именовавшегося теперь 700-м восточным полком особого назначения.
Бойцы и командиры РННА болезненно реагировали на эти изменения, ущем-лявшие их гордость и превращавшие их в немецких наемников. Не видя никаких светлых перспектив в своей судьбе, многие группами или поодиночке уходили в лес к партизанам. После ухода 22 февраля 1943 года из Осинторфа группы из 130 человек был отстранен от командования и арестован Риль. Немцы расформировали соединение, а его отдельные батальоны разбросали по тыловым гарнизонам. Таким образом, РННА закончила свое существование.
Вслед за Абвером шестое управление РСХА (Служба внешней разведки СД) также обратил свое внимание на возможность использования в своих целях советских граждан. Весной 1942 года под его эгидой возникла организация «Цеппелин», занимавшаяся подбором добровольцев из лагерей для военнопленных для агентурной работы в советском тылу. Наряду с передачей разведданных в задачу агентов организации «Цеппелин» входили также политическое разложение населения и диверсионная деятельность. При этом добровольцы должны были действовать от имени специально созданных политических организаций, якобы независимо от немцев ведущих борьбу против большевизма. Так, в апреле 1942 года в лагере для военнопленных в Сувалках был организован «Боевой союз русских националистов» (БСРН), который возглавил бывший начальник штаба 229-1 сд подполковник Гиль В. В., принявший псевдоним «Родионов». В программу союза входила вооруженная борьба против советской власти и установление после войны в России фашистской диктатуры по германскому образцу.
Для того чтобы проверить благонадежность добровольцев и хоть как-то их использовать до отправки за линию фронта, из членов БСРН был сформирован 1-й Русский национальный отряд СС, известны так же как «Дружина № 1». В его задачу входили охранная служба на оккупированной территории и борьба с партизанами, а в случае необходимости — боевые действия на фронте (8). Отряд состоял из трех рот (по 100 человек в каждой) и подразделений обслуживания. Всего около 500 человек. В состав 1-й роты входили исключительно бывшие командиры Красной Армии. Она являлась резервной и занималась подготовкой кадров для новых отрядов. Командиром «Дружины» был назначен Гиль-Родионов. По его требованию всему личному составу была выдана чешское трофейное обмундирование и вооружение, включая 150 автоматов, 50 ручных и станковых пулеметов, 20 минометов. Личный состав носил на униформе знаки различия аналогичные войскам СС, однако погоны были собственного образца, на обшлагах военных мундиров офицерского состава имелась черная лента с надписью: «За Русь!». «Дружина» базировалась на территории польского генерал-губернаторства в г. Парчев, где в лесном массиве провела ряд антипарти-занских операций против польских партизан Армии Крайовой, в том числе против скрывавшегося еврейского населения. В ходе операции было уничтожено до полутора тысяч евреев. В результате успешно проведенных операций отряд был отправлен на оккупированную советскую территорию. «Дружина № 1» находилась в оперативном подчинении эйзатцгруппы «Б» полиции безопасности и СД, по заданию которой несла охрану коммуникаций, а уже в середине августа была переброшена под Смоленск, разместившись близ Старого Быхова (9).
В декабре 1942 года в учебном лагере СС «Гайдов» в районе Люблина был сформирован 2-й Русский национальный отряд СС («Дружина № 2») численностью 300 человек под командованием бывшего майора НКВД Э. Блажкевича (Базевич). В марте 1943 г. оба отряда были объединены под руководством Гиль-Родионова в 1-й Русский национальный полк СС. Начальником штаба стал Блажкевич. От прочих восточных частей из граждан СССР 1-й Русский национальный полк СС отличался не только подчиненностью по линии СД, а не Вермахта, но и высокой степенью технической оснащенности, в особенности автотранспортом. После пополнения за счет военнопленных полк насчитывал 1500 человек и состоял из трех стрелковых и одного учебного батальонов, артдивизиона, рот — штурмовой, боепитания, учебной, транспортной и связи, взводов — двух кавалерийских, саперного, комендантского и полевой жандармерии, санитарной и хозяйственной части.
В мае немецкое командование закрепило за полком особую зону для самостоятельных действий против партизан — на территории Белоруссии с центром в местечке Лужки. Здесь была проведена дополнительная мобилизация местного населения и набор военнопленных, что позволило увеличить число служащих до 3 тыс. человек. Эти меры дали возможность приступить к развертыванию полка в 1-ю Русскую национальную бригаду СС трехполкового состава общей численностью 8 тыс. солдат и офицеров. Основную часть военнослужащих в этот период составляли местные полицейские и мобилизованное население. На вооружении бригады имелось 5 полевых орудий калибра 76,2 мм, 10 противотанковых пушек калибра 45 мм, 8 батальонных и 32 ротных миномета, 164 пулемета, свыше 200 автоматов. При штабе бригады действовал немецкий штаб связи в составе 12 человек во главе с штурмбанфюрером СС Аппелем. В начале июля из Докшиц бригада выступила в карательный поход на территорию Бе-гомльского и Лепельского районов. На протяжении месяца шли ожесточенные бои, в результате которых, прежде всего, страдало местное население. При участии бойцов «Дружины» были уничтожены свыше 4 тыс. мирных жителей Бегомльского района, а еще более 3 тыс. отправлены на работы в Германию.
Бурный рост соединения Гиля-Родионова в 1943 году совпал с пиком пропа-гандистской кампании вокруг мифической Русской Освободительной Армии, формируемой генералом Власовым. Предполагалось, что полк Гиля станет первой частью РОА, непосредственно подчиненной власовскому центру в Берлине, о чем была достигнута договоренность с руководством СД. Для приема полка из берлина выехала комиссия в составе штурмбанфюрера СД С.Н. Иванова, полковника К. Г. Кромиади, генерал-лейтенанта РОА Г. Н. Жиленкова и других (10). По мнению эмиссаров Власова, полк нуждался в реорганизации и кадровых перестановках, поскольку его личный состав был основательно деморализован в ходе карательных операций, а многие офицеры не удовлетворяли предъявляемым им требованиям. В то же самое время Гиль и его офицеры считали, что полк должен перейти в состав РОА целиком, в неизменном виде. В конце концов выход был найден — в распоряжение РОА перешли лишь пропагандистский взвод и учебный батальон, общей численностью до 500 человек. На основе этих частей и также сформированного в Бреслау в качестве маршевого пополнения «Особого русского батальона СС» (100-150 человек) было решено сформировать Гвардейскую бригаду РОА. Местом формирования стало местечко Стремутка в 17 км от Пскова. В задачи бригады входили фронтовая разведка и повстанческие операции в тылу Красной Армии. Бригада проектировалась как двухполковая: полк особого назначения предполагался для создания антисоветского подполья и разворачивания антисталинской пропаганды от имени РОА; пехотный полк должен был принимать участие в разведке боем на фронте и захвате «языков». Курировал акцию оберштурмбанфюрер СС доктор Г. Грейфе. Командиром формирования стал Иванов, начштаба — Кромиади, представителем Власова при штабе бригады — Жиленков. Организационно новая часть находилась в подчинении СД, представленной при штабе соединения группой связи во главе со штурмбанфюрером СС Хайнцем. В течение лета стрелковый батальон три раза привлекался к участию в антипартизанских операциях. 22 июня 1943 года на военном параде Псковского гарнизона под бело-сине-красным флагом промаршировала сводная рота бригады (11). На этом формирования Гвардейской бригады РОА и завершилось. Фюрер не желал существования третьей силы в конфронтации, о чем и заявил на совещании в Бергхофе 8 июня 1943 года.
Что же касается полка СС «Дружина», то его личный состав был деморализован в боях с партизанами. Многие стали подумывать о переходе на сторону партизан. Последние незамедлительно воспользовались сложившейся ситуацией. В июле партизанская бригада им. Железняка Полоцко-Лепельского района установила контакт с Гилем. Ему и его людям было обещана амнистия в том случае, если они с оружием в руках перейдут на сторону партизан, а также выдадут советским властям бывшего генерал-майора РККА Богданова П. В., возглавлявшего контрразведку бригады, и гаупштурмфюрера СС эмигранта графа Л. С. Святополк-Мирского. 13 (по другим данным 16) августа в Докшицах полк был поднят по тревоге. Партизаны заранее окружили расположение соединения. Перебив немецкий штаб связи ненадежных офицеров (около 90 чел.), полк соединился с партизанами и попытался атаковать немецкий гарнизон в поселке Глубокое, но потерпели поражение во встречном бою и отступили в лес. В тот день на сторону партизан перешло от 2200 до 2500 человек с 10 орудиями, 23 минометами, 77 пулеметами, 12 радиостанциями и другим военным имуществом. Сразу же после перехода по инициативе Гиля были расстреляны в Ушачах все лица имевшие отношение к контрразведке, а также активные участники карательных операций. Позже «Дружина» была переименована в 1-ю антифашистскую бригаду, а гиль был награжден орденом Красной Звезды. Этот переход также послужил причиной для дальнейшего формирования Гвардейской бригады РОА.
Одной из наиболее удачных попыток немцев в формировании добровольческих частей стало формирование добровольческой бригады в районе Локотя, которая впоследствии получила название РОНА (Русская освободительная народная армия). Командующий 2-й танковой армией генерал-полковник Шмидт, видя тяжелое положение в тылу своей армии, на свой страх и риск решился принять надлежащие меры по наведению порядка. Началось все с того, что крестьяне поделили имущество колхозов сразу после отхода частей РККА и вооружились оружием, которое побросали красноармейцы. Такая тенденция оказала влияние и на военнослужащих, которые после завершения боев в Брянском котле, тыся-чами разбрелись по лесам. Многие нашли приют в окружающих селах, где не хватало рабочих рук. Остальная часть сдалась немцам и были задействованы в качестве «хиви» в немецких частях или вступили в местную полицию. Первым представителем власти в районе пос. Локоть стал инженер по фамилии Воскобойник. За несколько недель ему удалось создать аналог автономной администрации, а также отряд численностью в 500 человек для охраны сел от партизан. Генерал Шмидт узаконил статус территории как автономного района под управлением русских. Вся полнота исполнительной власти была возложена на русскую администрацию, и все немецкие войска и органы управления, за исключением штаба связи, были оттуда отозваны. Русские приняли на себя обязанности по поддержанию порядка, ведению борьбы с партизанами и по снабжению немцев четко оговоренным количеством провианта.
С течением времени территория автономии расширялась до тех пор, пока не тала включать в себя восемь районов с населением в 1,7 млн. человек (12). При этом в ее распоряжении имелась бригада, насчитывавшая около 10 тысяч человек, сформированная из отрядов местной самообороны. Бригада состояла из 14 стрелковых батальонов, бронедивизиона (от 10 до 15 танков разных типов и несколько бронемашин) и моторизованной истребительной роты. Личный состав бригады носил советскую форму с национальной эмблемой и погонами. В состав РОНА входили в основном перебежчики из партизанских отрядов, окруженцы, местные жители (в основном молодежь 17-20 лет), набиравшиеся в порядке общей мобилизации. В этом случае о добровольном участии этих людей не могло быть и речи. Командование бригад было целиком русским, однако его уровень был весьма посредственным: ввиду недостатка командиров РККА на командные должности часто назначались сержанты и старшины, а иногда рядовые красноармейцы. Соответственно уровню комсостава низкой была подготовка войск и их дисциплина (13).
После того как Воскобойник погиб в бою с партизанами, главой автономного округа и командиром бригады становиться другой инженер по фамилии Каминский, которого Шмидт произвел в бригадные генералы. Под началом Каминского округ стал воплощать в себе образец того, чего могли достичь русские без вмешательства немцев. Там издавалась собственная газета, работал театр, банк, несколько заводов и фабрик, вошли в строй две больницы с русским медперсоналом. Существовала своя налоговая служба. В результате восстановления частной собственности экономика региона быстро пошла на поправку. Поставки сырья и продовольствия для немецкой армии осуществлялись регулярно и в полном объеме.
В конце 1942 года Каминский в своем докладе на имя Шмидта заметил, что постоянное нежелание немецкого командования очертить позитивные политические цели может привести к нежелательной смене настроения у населения. В ней содержались такие требования, как — русская автономная администрация на оккупированных территориях, возглавляемая русскими командирами освободительная армия, гарантии независимости России в ее границах до 1938 года. Шмидт лично представил эти соображения начальству и был отозван с Восточного фронта. Верховное главнокомандование Вермахта и лично Гитлер не были в этом заинтересованы.
В основном соединения РОНА успешно использовались лишь в антипартизанских операциях. В боях с регулярными частями Красной Армии, солдаты РОНА показали явно плохой результат, что было свидетельством их низкой дисциплины и боевой подготовки. С 1943 года бригада в связи с общим немецким отступлением к Днепру была перебазирована в Белоруссию где, пополненная за счет белорусских полицейских, принимала участие в карательных операциях, наиболее крупными из которых были «Регенсшауэр» и «Фрюлингсфест». Летом 1944 года бригада начала развертываться в 29-ю дивизию СС (Русская № 1) трехполкового состава. Однако этот процесс так и не был закончен из-за на-чавшегося Варшавского восстания, в подавлении которого бригада была активно задействована. Из каждого полка было выделено несколько сотен добровольцев, которые под командованием подполковника (оберштурмбанфюрера СС) И. Фролова были введены в польскую столицу. Окончательное падение дисциплины в ходе тяжелых уличных боев с восставшими, вылившееся в грабежи и насилия в отношении, как польского населения, так и германских подданных, заставили немцев принять жесткие меры. Каминский был осужден военным трибуналом СС и расстрелян, а его части выведены из Варшавы. Поздней осенью личный состав бригады (3-4 тыс. человек) немцы передали на формирование 1-й дивизии РОА.
Как вы уже заметили, все формирования были созданы по инициативе спец-служб Рейха и Вермахта. Главной их задачей было не поставить русских добровольцев наравне с собой как полноправных союзников, а лишь использовать эти формирования для своих насущных проблем, не задумываясь о громадном потенциале, таящемся в данных формированиях, который мог бы раскрыться при правильном использовании. Поэтому судьба добровольцев была заранее предрешена. У них не было политической мотивации для борьбы с большевизмом, кроме немецкой пропаганды, в которую верили на первых порах. Поражения 1943-1944 годов заставили Гитлера и ОКВ задуматься в правильности проведения восточной политики и отношения к добровольцам.
Примечания:
1 Семиряга М. И. Коллаборационизм, — М. 2000, С.474.
2 Дробязко С. И. Под знаменами врага. — М. 2005, С. 132.
3 Штеенберг С. Генерал Власов, — М. 2005, С.79.
4 Военно-исторический журнал, 1992. № 1. С.72.
5 Смыслов О. С. Проклятые легионы. — М. 2006. С.138.
6 Дробязко С. И. Указ. соч. С.135
7 Там же С.135
8 Там же С.137.
9 Смыслов О. С. Указ. соч. С.110-111.
10 Александров К. Русские солдаты Вермахта, — М. 2005, С.209.
11 Дробязко С. И. Указ. соч. С.139-140
12 Штеенберг С. Указ. соч. С. 106-108
13 Дробязко С. И. Указ. соч. С.169-170
